1941

Ноябрь...декабрь. Университетский эшелон, сформированный в Муроме, движется на восток, в Ашхабад.

«В каждой теплушке с двумя рядами двухъярусных нар и печкой посередине размещалось человек сорок. Дорога заняла целый месяц, и за это время в каждом вагоне сформировался свой эшелонный быт, со своими лидерами, болтунами и молчальниками, паникерами, доставалами, объедалами, лентяями и тружениками. Я был скорее всего молчальником, читал Френкеля, но прислушивался и присматривался к происходящему вокруг, внутри и за пределами вагона <...>. В нашем вагоне была своя игра – остаповедение <...>. Чемпионом игры был аспирант Иосиф Шкловский <...>. Однажды я отстал от эшелона и догонял его часть пути на платформе с углем, распластываясь, чтобы не сбило под мостами, а часть – в тамбуре салон-вагона самого Кафтанова (министра высшего образования) <...>. Эшелон оказался моим самым первым настоящим – очень поздним – выходом из дома, семейного круга и почти первым общением с товарищами и тем более – с девушками». – BI. – С.71–73.

«Мальчишки нашего эшелона! <...> Царили шутки, смех, подначки. <...> атмосфера была исключительно здоровая и <...> оптимистическая. <...> Пели по вечерам, у пылающей буржуйки <...> рассказывались немыслимые истории, травились анекдоты, устраивались розыгрыши. <...> На нарах слева от меня лежал двадцатилетний паренек <...> почти не принимавший участия в наших бурных забавах. Он был довольно высокого роста и худ, с глубоко запавшими глазами, изрядно обросший и опустившийся (если говорить об одежде). Его почти не было слышно. Он старательно выполнял черновую работу <...>. По всему было видно, что мальчика вихрь войны вырвал из интеллигентной семьи, не успев опалить его. <...> однажды этот мальчишка обратился ко мне с просьбой <...>: “Нет ли у Вас чего-нибудь почитать по физике?” <...> на самом дне моего тощего рюкзака <...> лежала монография Гайтлера “Квантовая теория излучения”. <...> я, аспирант, при всем желании не смог даже просто прочитать хотя бы первый параграф этого проклятого Гайтлера, а мальчишка <...> не просто прочитал, а проработал <...>, да еще в таких <...> мало подходящих условиях!». – Шкловский И.Эшелон. Невыдуманные рассказы. – М.: Новости, 1991. – С.13–17.

«В своих <...> воспоминаниях Шкловский рассказывает, что я брал у него в эшелоне книгу Гайтлера “Квантовая механика” и запросто одолел ее. К сожалению, эта история, по-моему, целиком плод богатого воображения Иосифа. Гайтлера я впервые прочитал уже будучи аспирантом – в 1945 или, верней, 1946 году». – BI. – С.72.

Ноябрь – декабрь. Оборона Москвы; начало контрнаступления Красной Армии под Москвой (6 декабря).

Декабрь, 6. Университетский эшелон прибывает в Ашхабад.

«Эшелонная “пауза” кончилась. В эшелоне мы просто ехали и жили. Теперь надо было учиться и жить – что много трудней. <...> Мы должны были окончить обучение на год раньше, чем предполагалось, – т.е. за четыре года. Конечно, при этом программа, и без того не очень современная, была сильно скомкана. <...> Занятия проходили в пригороде Ашхабада Кеши. Там же были административные службы <...>. Жили же мы в центре города – сначала в помещении школы, потом в общежитии <...>. Ходить на занятия часто приходилось пешком <...>. Но главное – мы жили голодно. <...> В Ашхабаде у меня установились близкие товарищеские отношения с двумя студентами - моим однокурсником Петей Куниным и Яшей Цейтлиным, который был моложе меня на один курс». – BI. – С.73, 76.

Декабрь, 7. Япония развязывает войну против США, напав на Перл-Харбор – военно-морскую базу на Оаху, одном из Гавайских островов. Тихоокеанский военно-морской флот США потерял 2/3 своих кораблей. – А-Бомба. – С.298.

Декабрь, 8. США, Великобритания и другие страны объявляют войну Японии.

Декабрь, 11. Германия и Италия объявляют войну США.

Декабрь, 12. Разгром немцев под Москвой. Первая победная сводка по радио.

1941, конец года. В СССР поступает агентурная информация о начавшихся масштабных работах по урановой проблеме в Великобритании и в США. Одновременно, прямо с фронта, Г.Н.Флеров атакует письмами И.В.Курчатова и уполномоченного ГКО по науке С.В.Кафтанова, обосновывая безотлагательную необходимость вернуться к урановой проблеме и работе над атомной бомбой. – Путь длиною в век. Харитон Ю.Б., Смирнов Ю.Н.  – С.179.

1942

Январь – июль. С. проходит университетский курс обучения по ускоренной программе.

«Основной для меня курс квантовой механики читал профессор А.А.Власов <...>. Власов был первым человеком (помимо папы), который предположил, что из меня может получиться физик-теоретик. <...> Наш курс выпускался со специальностью «Оборонное металловедение». Это название <...> было данью времени; по существу же металловедение мы знали очень мало и тем более – оборонное <...>. В соответствии с этой специальностью мне была предложена и тема дипломной работы – поиски замены дефицитного серебра в контактах реле релейной защиты. <...> Я решил, что серебро можно заменить в контактах нержавеющей сталью. Пошел на рынок, купил вилку из “нержавейки”, отпилил “вязкие” зубья (это было трудней всего) и загнал их молотком в гнезда, откуда вытащил серебро. Это чудо техники я предъявил комиссии вместе с несколькими страницами теоретических обоснований». – BI. – С.73, 75, 77.

«Лекции мы посещали аккуратно. <...> После занятий Андрей приходил в общежитие, садился на свою кровать и, устремив взгляд в бесконечность, – думал. Разговаривали мы с Андреем только о физике. На другие темы, бытовые или военно-политические, Андрей не резонировал. <...> Книг у нас практически не было, и постигать физику можно было только на основе лекционного материала. <...> Наш быт в Ашхабаде был труден. Пропитания <...> не хватало. Официально мы имели в день талон на 400 г хлеба и тарелку затирухи (мука, взболтанная в горячей воде). На свою стипендию могли еще прикупить на рынке пучок зеленого лука и стакан кислого молока <...>. Иногда перепадала картошка, однако жира не было никакого. Именно Андрей сумел в этой обстановке вычислить доступный источник жиров: в аптеке продавалось касторовое масло. На собственном примере Андрей показал, что на касторовом масле можно жарить картошку <...>. Андрей и Петя Кунин одно время развивали идею организации семинара по общей теории относительности. Но среди голодных ребят идея не встретила отклика и постепенно затухла. – Он между нами жил: Капчинский И.М.  – С.312–313.

«Поразившего мое воображение паренька я изредка видел таким же оборванным и голодным, какими были все. Кажется, он иногда подрабатывал разнорабочим в столовой, или, как мы ее называли, “суп-станции”». – Шкловский И. Эшелон. Невыдуманные рассказы. – М.: Новости, 1991. – С.18.

Февраль, 26–28. Берлин. Конференция ученых – участников Уранового проекта. Обсуждаются исследования в области ядерной физики, имеющие большую важность для обороны страны. – А-Бомба. – С.96–97.

Март. Л.Берия посылает записку И.Сталину и в Государственный комитет обороны для оценки разведывательной информации из Англии о докладе Комитета МОД и начале работ над атомным оружием на Западе. – У истоков советского атомного проекта: роль разведки, 1941–1946 гг. (По материалам Арх. внешней разведки России /Коммент. В.П.Визгина/). Вопр. истории естествознания и техники. – 1992. – №3.  – С.109–111.

Апрель. Г.Н.Флеров отправляет с фронта письмо Сталину по ядерной проблеме, подчеркивая, что с появлением атомной бомбы «в военной технике произойдет самая настоящая революция». – Путь длиною в век. Харитон Ю.Б., Смирнов Ю.Н.  – С.179.

Весна. В ГКО СССР направлено письмо о необходимости создания научного центра по проблеме ядерного оружия, подписанное С.В.Кафтановым и А.Ф.Иоффе. – Там же.

Июнь, 4. Германия. Совещание по инициативе министра вооружений и военного производства А.Шпеера в присутствии представителей всех родов войск и ученых Уранового проекта. По поводу сроков изготовления урановой бомбы В.Гейзенберг заверяет, что научное решение не будет трудным, а для решения производственно-технических проблем потребуются годы, или не менее двух лет при условии выполнения всех требований ученых. – А-Бомба. – С.98–102.

Июнь, 17. В.Буш, руководитель Исследовательского комитета национальной обороны США, представляет президенту план расширения проекта по созданию атомной бомбы. Ф.Рузвельт отдает приказ немедленно начать работы по созданию бомбы. Проект передается в ведение армии. – А-Бомба. – С.35–36.

Июнь. С. тяжело болеет дизентерией, его лечит сокурсница Елена Талалаева (дочь врача). – Он между нами жил: Шапиро С.М.  – С.772.

Июнь, 23. А.Шпеер докладывает А.Гитлеру о мерах по обеспечению армии вооружением. Вопрос об атомном оружии он включает шестнадцатым пунктом доклада, сообщая, что для его создания потребуется не менее пяти лет. – А-Бомба. – С.102–103.

Июль, начало. С. сдает госэкзамены. Одновременно получает направление на работу на военный завод в г. Ковров Владимирской обл. и предложение от А.А.Власова остаться в аспирантуре на кафедре теоретической физики.

«Я уже был готов к этому разговору, ждал его по каким-то причинам. Я поблагодарил Анатолия Александровича [Власова], но отказался. Мне казалось, что продолжать ученье во время войны, когда я уже чувствовал себя способным что-то делать (хотя и не знал – что), – было бы неправильно. Я сказал <...>, что решил поехать на военный завод по распределению». – BI. – С.78.

 

Июль, 27. С. окончил Университет, получив диплом с отличием.

Запись в дипломе: «Предъявитель сего тов. Сахаров Андрей Дмитриевич в 1938г. поступил и в 1942г. окончил полный курс Московского ордена Ленина Государственного Университета им. М.В.Ломоносова по специальности - физики и решением Государственной Экзаменационной Комиссии <...> ему присвоена квалификация научного работника в области физики, преподавателя ВУЗа и ВТУЗа, и звание учителя средней школы». – Ульяновск, л.14^(as).

Июль, 28. Приказом по МГУ (№110, §1) С. включен в список студентов Физического факультета, окончивших Университет и получивших дипломы с отличием. С. отчислен с 1 августа как окончивший Университет. – МГУ, ед.хр.39, л..325, 327^(as).

Июль. «В июле 1942г. мы заканчивали в Ашхабаде физический факультет Московского университета, имея за плечами четыре курса. Так называемые спецработы выполнены не были, ввиду полного отсутствия лабораторий. <...> Мы сдали госэкзамены, получили дипломы и были распределены. Не знаю, кто в тот год поехал по распределению. Все стремились в Москву или на воссоединение с семьями. Только твердо помню, что Андрей (может быть, единственный) отправился в соответствии с путевкой на завод в город Ковров. Андрей всегда казался идеалистом». – Он между нами жил: Капчинский И.М.  – С.313.